Депутат Сейма Регина Лочмеле — об окончательном запрете георгиевских ленточек в Латвии, потере депутатской неприкосновенности Нила Ушакова и «Согласии»

Гостем очередного выпуска программы Gorod ON AIR стала депутат Сейма Регина Лочмеле.

Об окончательном запрете георгиевских ленточек в Латвии

«Уже третий год усилиями «Национального объединения» пытались запретить георгиевские ленточки. 11 ноября это удалось им окончательно — сегодня было третье чтение, во время которого фракция «Согласия» в полном составе голосовала против принятия запрета. Николай Кабанов попытался смягчить запрет, внеся предложение о том, чтобы ношение ленточек было разрешено хотя бы на мероприятиях, в которых участвуют высшие должностные лица третьих стран, например России и Белоруссии. Это предложение было отвергнуто.

Я неоднократно высказывалась по этому поводу, апеллировала историей. Ведь если вы придете в военный музей в Риге и пройдете к стенду, рассказывающему о латышских стрелках, то вы увидите там фигуру латышского стрелка в полном обмундировании, в шинели, с георгиевской ленточкой в петлице. Изначально эта лента сопровождала георгиевские медали и кресты, это был знак героизма и мужества. Поэтому меня всегда коробит, когда люди эту ленточку надевают на грудь, ведь тем солдатам, чтобы ее заслужить, нужно было пролить кровь и проявить героизм. Иное дело, если человек эту ленточку бережно прикалывает к груди как память о своем погибшем родственнике.

«Национальному объединению» следует научиться называть вещи своими именами — они долгое время пытались запретить именно гвардейскую ленточку, которая существовала со времен Сталина. Если они говорят о георгиевской ленточке, то они также не уважают латышских стрелков, среди которых было множество кавалеров георгиевских наград.

Я считаю, что это настолько больная тема, что к ней нельзя прикасаться грязными политическими лапами. Это должно быть личное дело каждого человека — как и каких героев он вспоминает».

О потере депутатской неприкосновенности Нила Ушакова

«Лишение депутатского иммунитета не означает, что Нил Ушаков перестает быть абсолютно законным депутатом Европарламента. Он будет им оставаться до того момента, пока не закончится суд, в случае если он признает его виновным.

Процедуру заключения под предварительную стражу определяет уголовно-процессуальный закон, который четко описывает условия, при которых такой арест может производиться. Ни под одно из условий Ушаков не попадает — он не уклоняется от следствия, его деятельность не способствует усугублению «преступления».

Напомню, что ему инкриминируется очень странная вещь — при обыске в его кабинете был найден некий альбом с вклеенным подслушивающе-подсматривающим устройством. Отпечатков пальцев Нила на нем не было найдено, на что было сказано, что это наоборот свидетельствует о том, что этот альбом был приобретен и преступление есть.

Понятно, что политически выгодно за год до выборов получить на растерзание одного из самых популярных политиков Латвии, попинать его в очередной раз ногами. Я знаю Нила очень давно, я знаю, насколько он сильный и стойкий человек, можно поражаться тому, как он выдерживает то, что ему пришлось пережить за последние годы».

Лембергс — вор или политзаключенный?

«У меня двоякое отношение к Айвару Лембергсу. Я уважаю людей, которые считают его прекрасным хозяйственником. Плитка в городе вместо асфальта, новые концертные залы и места отдыха, внешний облик города — это все здорово. Это харизматичный, коммуникабельный человек с выдающимися лидерскими качествами.

С другой стороны, я все-таки журналист. Я видела много информации, читала много документов, и слишком много появляется подозрений. То, в чем его сейчас обвиняют — это скорее разборки между большими «акулами», у которых очень много денег. К сожалению, вся эта история очень сильно попахивает методикой 90-х годов. Некоторые латвийские журналисты с удовольствием приписали бы к выбору «вор или политзаключенный» еще и третье определение - «убийца».

Это очень сложный момент. Всегда нужно вникать, за кого ты отдаешь свой голос на выборах. Я очень сильно переживаю за следующие выборы, потому что у нас сейчас общество как перетасованная колода карт — раньше мы находились в отдельных «стопочках» по интересам и ценностям. Никто не может предсказать, что будет на следующих выборах».

«Согласие» - вечная оппозиция?

«В политику идут люди, которые не являются мазохистами. Нет такого политика, который не хотел бы оказаться у власти и реализовать свои планы, идеи и изменить страну таким образом, чтобы она соответствовала его представлениям.

Я в этой партии недавно и у меня хватает амбиций на то, чтобы продолжать добиваться и побед, и власти. Я не считаю, что в нашей партии похожих людей на меня нет — они определенно есть.

Я буду сражаться — в этом году я буду №1 на выборах в Риге. Прекрасно понимаю, что это Голгофа, но я к этому готова. Через неделю мне исполнится 55 лет, и в этом возрасте мне совершенно все равно, что обо мне говорят».

О журналистике

«Я не могу сказать, что я скучаю по журналистике, потому что формально я ушла из нее, работаю не на телевидении или радио, но у меня еще не было такой недели, чтобы я не давала интервью, не участвовала в прямых эфирах, передачах. Желание докопаться до сути сидит во мне все равно.

Часто по ночам мне снятся кошмары, что через полчаса у меня эфир новостей, а из всего готов только прогноз погоды».

О локдауне

«Я считаю, что комендантский час — это глупость. Почему я не могу выйти в 8 часов вечера и убрать листья у себя за забором? Вот куда я пойду, если выйду после 8 вечера — ведь все равно все закрыто. Разве что в гости, но туда все продолжают ходить даже несмотря на решение правительства объявить локдаун. Все, что сейчас происходит, напоминает Америку 30-х годов с ее подпольными казино — если человек хочет что-то делать, он все равно будет это делать.

Из того, что нужно было сделать — это запретить массовые мероприятия и искать решения по поводу общественного транспорта. Глупо закрывать торговые центры, когда в трамвае или автобусе чисто физически невозможно соблюдать социальную дистанцию».