На прошлой неделе Сейм сформировал парламентскую комиссию по расследованию скандальных записей телефонных переговоров между адвокатами и судьями, опубликованных журналистом Лато Лапсой. Председателем комиссии избран Юрис Добелис. Это вызвало протесты оппозиции, утверждавшей, что Илма Чепане больше подходит для такой роли – и как сильный юрист, и как оппонент правительства, не заинтересованный замять ЧП.
Оба этих возражения ломаного гроша не стоят. Конечно, г-жа Чепане, в отличие от своего конкурента, ни в каком профессионализме, кроме брызганья слюной с парламентской трибуны, не замеченного человек заслуженный. Она долго работала судьей, и потому ей бы лучше вовсе в этой комиссии не участвовать. Скандал бросает тень на весь судейский корпус, а участвовать в расследовании грехов коллег – самый настоящий конфликт интересов.
Ну, а оппозиционность в нашей стране – вещь временная, и вызвана она не принципиальными разногласиями, а борьбой за место под солнцем. Правительство тасуется чуть ли не каждый год, и при расследовании событий семилетней давности никакого значения не имеет, кто на какой стороне играет сегодня в потешной сеймовской толчее.
Зачем вообще создаются парламентские комиссии по расследованию? Отнюдь не для того, чтобы вывести на чистую воду злоумышленников. Для этого существуют правоохранительные органы, где трудятся нынешние, а не бывшие профессионалы. Комиссия из политиков призвана, обнаружив громкое происшествие, внести коррективы в стратегию развития государства, чтобы исключить возможность рецидива.
Потребность в такой стратегической коррекции, несомненно, имеется. Ведь самое скандальное в опубликованных записях не факт прослушки, вульгарного уголовного преступления. И не факт переговоров между судьями и адвокатами, что, конечно, нарушение юридической этики, но вполне простительное: мы все любим почесать язык о проблемах на работе – почему же служителям Фемиды отказывать в таком естественном удовольствии?
Совершенно недопустим тон разговоров, который во всех записях при бесконечно меняющихся персоналиях один и тот же: указующий с адвокатской стороны и исполнительный со стороны судейской. Таким тоном люди разговаривают в том единственном случае, когда один из них является заказчиком, а второй – исполнителем. А эти отношения невозможны без заслуженной оплаты.
Поскольку на одном конце провода всегда находились сотрудники адвокатской конторы, а на другом – десятки судей, то можно прийти к выводу, что стряпчие предпочитали решать судьбу процесса с помощью подкупа судей, и метод оказался более чем эффективный. Но судебный процесс, как известно, носит состязательный характер, и вряд ли другие адвокаты смиренно проигрывали свои процессы. Более того, судьи, щедро вознагражденные в одном случае и остающиеся на бобах в другом, наверняка раскрывали защитникам природу постоянных успехов их коллег, и дурной пример не мог не оказаться заразительным.
Следовательно, не будучи Шерлоком Холмсом, нетрудно прийти к выводу: по крайней мере на момент производства записей судебная система Латвии была тотально коррумпирована и судьбу процесса решал в первую очередь размер взятки. В пользу этого утверждения говорит и другой скандал, относящийся примерно к тому же времени – рубежу прошлого и нынешнего века. Тогда популярного адвоката чуть не выгнали из коллегии за то, что он вынес сор из избы: публично пожаловался, что разочарован в своей профессии, которая из интеллектуального поединка все больше превращается в курьерские услуги по передаче денег клиентов судьям.
Разумеется, на основе подобных рассуждений нельзя наказать виновных, но от парламентской комиссии этого и не требуется. Требуется от нее констатация факта полной недееспособности важнейшей ветви государственной власти. Причем ничто не говорит о том, что эта недееспособность осталась в лихих 90-х – ничего не изменилось, разве что средняя платежеспособность клиентов возросла. И если нас такая ситуация не устраивает, то надо что-то менять, как говорилось выше, в стратегии развития государства, приведшей к такой грустной картине.
А давайте-ка вспомним, когда эта стратегия закладывалась и кто стоял у истоков? Разумеется, в историческом 1990-м, когда все нынешние герои были на первых ролях: среди депутатов Народного фронта, голосовавших 4 мая за независимость Латвии, были и Добелис, и Чепане, и главный объект исследуемых прослушек адвокат Андрис Грутупс.
Но если цельная, глубоко продуманная стратегия привела к таким провальным итогам в сфере организации независимой судебной власти, то, вероятно, она дефектна и в других своих ипостасях: например, в области гражданства, государственного языка, внешней политики, участия инородцев во власти… А кто яростнее всех защищает эти рубежи национального государства от критиков из лагеря истинной оппозиции, а не той, в которую играет г-жа Чепане вместе со всей своей партией? Конечно, Юрис Добелис.
Вот поэтому я и считаю его избрание на нынешний пост разумным, более того – символичным поступком. Пусть убедится, куда его четкая линия завела страну, и признает свои замечательные достижения. А если не убедится и не признает – ну что ж, есть кому напомнить.