“Необходимо отметить, что для европейских стран того времени фашизм и национал-социализм не были каким-то исключительным явлением. Эти идеи в той или иной степени разделяли почти все страны. Национальное превосходство? – Одним из авторов расовой теории был француз Гобино. Расширение жизненного пространства? – Этим занимались все европейские державы через приобретение колоний. На Западе на фоне коммунистов Гитлер и Муссолини представлялись невероятно законопослушными людьми, уважающими частную собственность и стремящимися сохранить существующий порядок”, – отметил эксперт.
“Когда партия Гитлера насчитывала ещё несколько десятков человек, в некоторых фашистских организациях Франции состояли десятки тысяч членов – достаточно вспомнить структуры, возглавляемые Жоржем Валуа и Франсуа де ла Роком. В Голландии была Национал-социалистическая партия, в Бельгии – партия рексистов”, – сообщил Кормилицын.
“Страны, которые, по идее, должны были бороться с нацизмом, приняли его как что-то родное: вспомним Мюнхенский сговор и действия Ватикана. Так было сделано потому, что нацизм для этих стран был явлением привычным, никого не пугающим”, – отметил эксперт. "Именно сопротивление нацизму, а не коллаборационизм, было исключительным явлением. Просто у нас традиционно было принято выпячивать именно сопротивление, но это просто смешно. К примеру, австрийское “сопротивление” заключалось в том, что его участники писали мелом на стенах аббревиатуру, обозначающую “Osterreich” (Австрия), стремясь подчеркнуть, что они живут как бы в самостоятельном государстве. Я общался с норвежцами, опять же, спрашивая их про “сопротивление”. Они говорили, что носили на лацкане скрепку: так как скрепку изобрели в Норвегии, это подчёркивало их национальную независимость. Это и являлось “сопротивлением”…", – сообщил Кормилицын.
“Никто не воспринимал таких людей, как лидера австрийских нацистов Артура Зейсс-Инкварта и главу вишистского правительства Франции Анри Петена, как коллаборационистов. Петен был признанным руководителем французского государства, и никто не считал его предателем”, – отметил Сергей Кормилицын.