"Уважаемая газета “СейЧас”! Даже не знаем, у кого еще просить помощи! У нас в подъезде творится какой-то ужас! На пятом этаже живет некий мужчина (если его еще можно так назвать), который трезвым просто не бывает, а вместо лица у него сплошной синяк. И еще, от сотрудников полиции, которые его периодически забирают, мы узнали, что у нашего “соседа” третья стадия туберкулеза. Наш подъезд – и ступеньки, и стены – весь в крови. А внизу, на первом этаже, этот мужчина устроил себе туалет. В нашем подъезде живет много маленьких детей, которые теперь боятся в одиночку по лестнице спускаться, ведь этот мужчина может, не дойдя до квартиры, спать прямо на лестничной клетке. А еще он ходит и постоянно кашляет. – Страшно и за свое здоровье, и за здоровье детей! Подскажите, пожалуйста, к кому мы можем обратиться! Полиция забирает его и отпускает на следующий же день. А подъезд просто в жутком состоянии, и жить в нем страшно. Помогите, пожалуйста!
С уважением, ваша читательница П."
ТРЕТЬЕЙ СТАДИИ НЕ БЫВАЕТ
Получив этот вызов, съемочная группа Dautkom TV, корреспондент газеты “СейЧас” и заведующая амбулаторным центром туберкулеза и легочных заболеваний Анита Каше немедля отправились по названному адресу. Шутка ли, по подъезду разносит заразу запущенный туберкулезник, а жильцы еще и убирают за ним лестничную клетку!
Еще по пути к дому на улице Баускас от Аниты Каше мы узнали занятную деталь: третьей стадии туберкулеза не существует, есть разные формы этого заболевания, но на три или более стадий его никто не разделяет. Более того, успокоила нас доктор, то, что человек кашляет, и даже кровью, еще не говорит об однозначном диагнозе: туберкулез. Надо делать анализы мокроты, проводить рентген легких и только тогда говорить о заключении.
Хотя, как известно, неблагоприятные социальные и экологические условия жизни, неполноценное питание, алкоголизм и курение являются одними из факторов, способствующих заболеванию туберкулезом. А потому, несмотря на некоторые противоречивые исходные данные, к описанной жильцами дома ситуации Анита Каше отнеслась со всей серьезностью.
Нужный подъезд типовой пятиэтажки мы узнали сразу: по брызгам уже запекшейся крови перед лавочкой. Сам подъезд производил впечатление ухоженного вплоть до третьего этажа. Там на лестничной клетке мы опять наблюдали уже более многочисленные и свежие следы крови. Чем выше мы поднимались, тем жутче становилось.
Однако на заявленном пятом этаже было тихо и чисто. Двери всех трех квартир вполне приличные, ни намека на пристанище антисоциального алкоголика-туберкулезника. Двери 28-й квартиры открыли не сразу, но как только дверь отворилась, стало понятно: мы по адресу!
СИНЯК НА ВСЕ ЛИЦО И ТЕЛО
Таким “ароматом”, как в 28-й квартире одной из пятиэтажек на Баускас не может похвастаться даже городская ночлежка, где бомжей несколько десятков. Открывший дверь мужчина выглядел подстать этому “благоуханию”: в нем мы узнали описанного жильцами подъезда типа с синяком на все лицо, плавно переходящим и на все остальное тело. Тощий, невысокого роста, “потрепанный жизнью” мужчина в трусах с нами общался спокойно, врача пригласил в дом и покорно выслушал все рекомендации “женщины в белом”.
Анита Каше взяла у гостеприимного хозяина (как выяснилось в разговоре, его имя – Игорь) слюну на анализ. Мокроты как таковой у него не было, да и на приступы кашля он не жаловался. Как отметила доктор, по предварительной оценке анализы чистые, без примесей крови. Если бы человек кашлял кровью, то непременно остались бы ее следы.
Переведя дыхание с облегчением: скорее всего, не болен, – мы стали осматриваться по сторонам.
Полуголый Игорь с разбитым лицом совершенно не вписывался в интерьер трехкомнатной квартиры – чистой, обставленной нормальной мебелью и с хорошим ремонтом. Если бы не ужасный запах притона, складывалось впечатление, что к приезду журналистов здесь готовились заранее. Ситуацию помогла прояснить появившаяся из другой комнаты женщина. Как оказалось, хозяйка квартиры. Игорь же здесь не задекларирован, да и хозяйке никем не приходится. “Я вообще не понимаю, чего он сюда ходит!” – восклицала женщина – “он в квартире напротив живет!”
Почему Игорь ночует у соседки, он объяснять не стал. Да и сама соседка не рассказала, почему его к себе, собственно, пускает.
Железная дверь соседней 30-й квартиры, которая якобы приходится Игорю домом, была наглухо заперта. “Наверно, опять пьет…”, – прокомментировала наши попытки достучаться хозяка 28-й.
А “МЕТЕЛИТ” ЕГО ПАСЫНОК
Жена (или сожительница) Игоря – якобы некая Анжела, с мужчиной этим живет время от времени. Будет настроение – пустит на порог. А нет – так он идет к соседке. Так и мечется между двух огней, не имея декларации ни по одному из адресов. А если ни одна из “подруг” не сжалится – так он и на лестнице поспит без проблем. Так и живет.
Анжела сама частенько выпивает. Есть у нее сын, который иногда приезжает в гости и не забывает навесить тумаков маминому “мужу”. Бьют его и другие – об этом красноречиво свидетельствуют совсем свежие и еще не зажившие раны на лице.
По догадке, высказанной доктором Каше, именно многочисленные раны являются источником кровяных пятен в подъезде. Наглядных признаков туберкулеза у мужчины нет, хоть он и пообещал придти в тубдиспансер на проверку – на всякий случай.
Налицо – обычный бытовой алкоголизм, побои и бомжевание. Хозяйка 28-й квартиры утверждает, что ведет размеренный образ жизни и только изредка пускает заблудшего Игоря на порог своего дома. Однако соседи утверждают, что в этой квартире алкоголики и люди психически неуравновешенные – частые гости. Квартира имеет славу притона, а наглядным свидетельством недавних гулянок выступают выбитые окна на лестничной клетке пятого этажа. Как бы то ни было, схожих случаев в городских многоэтажках много. С какой стати работники полиции поставили Игорю диагноз “туберкулез”, да еще и третьей стадии, непонятно. Пошутили, наверное…
ВЫСЕЛИТЬ МОЖНО, НО СЛОЖНО
Что же делать жильцам дома на улице Баускас? Проблема в том, что причина всех несчастий – Игорь – в подъезде формально не живет и хозяином жилплощади не является. Полиция может задержать его на сутки, но потом отпустит, как это происходило и до сих пор. За тунеядство у нас нынче не сажают, каждый волен жить, как захочет…
Другое дело, если есть доказательства того, что в одной из двух или в обеих квартирах на пятом этаже также имеет место притон, то чисто теоретически можно начать процесс принудительного отчуждения собственности и выселения проблемных жильцов. Для этого надлежит обращаться в суд. При себе нужно иметь протоколы, составленные правоохранительными органами, на хозяек квартир – причем, чем больше, тем лучше. Процесс этот, надо ли говорить, долгий и нудный. Прецедентов в городе в последнее время создано не было. Жильцы, как правило, злятся, боятся, жалуются, но… терпят. Позволить себе ведение судебной тяжбы с асоциальными соседями не могут ни престарелые пенсионеры, ни занятое на работе и учебе молодое поколение.
А Игоря в его жизни, по-видимому, устраивает все. И ничем ему не возразишь, он – сам себе хозяин.
Ольга ПЕТКЕВИЧ